Из песен рождаются звёзды – 1. Философская лирика - Павел Манжос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бессмертие
Когда мы уходим —Что остаётся от нас?Неужели одни лишь могилы?Неужели он так безысходен —Тот божественный час,Что познать не смогли мы?
Неужели и вправду:На пока, не навекМы – на дереве слабые листья?Ради бога, не надо:Это низкий наветНа бессмертие истин!
Удивительность жизни!Ты мудрей и всесильней смертей,А в любви – превращений царица.Вновь в руках меня стисни,Брось в горнило страстей —Всё должно повториться!
Пусть и радость, и горе,Бренной жизни восход и закатВозродятся, как Фениксов стая,И в пьянящем задореЗлатоперстый Слепой МузыкантВновь симфонии выдаст блистанье!
И почую я сноваИ красу, и безбрежность полей,Рек чешуйные блёстки,Соловьиное слово,И курлычущий всхлип журавлей,И предзимья наброски…Мне не надо спасеньяОпавшей безлико листвы,
Мне не надо возврата,Лишь бы ветер осеннийНёс чистые лики весныНа кобылах крылатых.Ивы! В плаче-печалиНе свисайте ветвями ко мне —Ни к чему сожаленья,Лишь бы ваше молчаньеПроникало в молчанье камней, —Вы – моё обновленье!
(1989)Благодарность
Спасибо, жизнь, за это тело,За то, что случай выпал мнеВ нём тосковать осиротелоО недоступной вышине.
Равно за благо и за худоПрими признательность мою —За это трепетное чудо —Быть, удивляясь бытию, —
Как в неба синее бездонье,В глаза любимой посмотреть,Взойти над тьмой и пасть звездою,И в вечность переплавить смерть.
Сквозь перевоплощенья тернийПройдёт душа судьбы большак,Но эта плоть – не луч вечернийИ на пути не лишний шаг.
Пусть наслаждениями скудноСудьба питает пламень мой —Мне дорога, как век, секундаИ, как небесный, свет земной.
(27 ноября 2012)Большая перемена
Грязь прикинулась звёздной высью,Дума чёрная – светлой мыслью,За нарядность сошло нагое,И представилась счастьем горе,
Показалась неволя раем,Обозначилась тюря – чаем,Там, где кривда, примстилась правда,Записалась пером кувалда.
Притворилось коварство честью,Тень наветная – доброй вестью,Обернулась молвой базарность,От похвал расцвела бездарность.
Что же с нами случилось, боже,Если в зеркале уж – не то же,А в мечтах завелась угрюмость,Зреет старость и вянет юность?
В перемен роковой богемеЗатаился недобрый гений.Стало ясно мне утром этим:Мы себя, потеряв, не встретим…
(11 декабря 2010)В гостях
(Песенная переделка одноименного стихотворения Н. Жилкина – из предсмертного сборника стихов 1992 г.)
Я был в гостях. Встречал Рашид —Пёс милый, в меру злится.Церквушки маковка теплоНад домом золотится.Хозяин – славный старичок:Душа горит-искрится.Он всё твердил: «Запоминай,Ничто не повторится.Запоминай, запоминай,Ничто не повторится!»
Как солнца луч его жена —Светла её улыбка.Ему для радости дана,Как золотая рыбка.А фотографий сколько здесь!А время дальше мчится…Запоминай, запоминай,Ничто не повторится!
Подолгу смотрит на портретСвоей супруги первой.Глаза в слезах у старика:Шалят больные нервы.Она так рано умерла…Ах, жизнь, ты не водица!Запоминай, запоминай,Ничто не повторится!
Здесь чёрный Шива в книжной мгле,Иконы, статуэтки.Но не хватает на столеЧерёмуховой ветки.Открыто в прошлое окно,Скрипит мне половица:«Запоминай, запоминай,Ничто не повторится!»
(2007)В Начале
Не верю я книге суровойИ хмурю над книгой бровь:В Начале было не Слово —В Начале была Любовь.
Она создала все былиИ небыли бытия,Да дети реки забылиОб истинности ручья.
И нам невдомёк, плечистым,Спешащим за горизонт,Что прежде ручьём пречистымБил шумно-великий Понт
(1985)В поезде
Голос вагонов —железный и жёсткий.Тени и теникак гулкие стены,А за шлагбаумами —перекрёстки,А за обыденностью —перемены.
Новое, светлоеждёт поминутно —Там, за разъездом ли,за полустанком.Словно к землеуцелевшее судно,Поезд летитк огонькам и стоянкам.
Только бы истину,самую суть бы,Не растерятьв этом теле железном!Грезят в вагонахобычные судьбыО необыденном,о неизвестном.
Знойное полемечтает о снеге,Долгая ночь —о полуденном часе,Рельсы дорог —о стремительном беге,Сердце – о счастье,и только – о счастье.
Как отыскатьв мимолётности векаТолько своё,не миражное чудо?Скоро ли ты,долгожданная веха,Где ожидание просто и мудро?
Мимо – деревья,деревья, деревья,Мимо – вагоны,и станции – мимо.Если бы,неумолимое время,Ты не стремилосьтак неумолимо!
Вот бы на миг —хоть на миг – заглянуть быВ душу дороги,да времени нету,И остаютсяобычными судьбы,Переносясьот заката к рассвету.
Цель без дороги — ответ без вопроса,Брезжит за дальюпустынная даль же,Катят и катятстальные колёса,Шепчут колеса:«Что дальше?..что дальше?..»
(1982)В Пятигорске
«…В Пятигорске имелась целая группа влиятельных врагов Лермонтова во главе с генеральшей Мерлини. «Они действительно интриговали, пытались стравить с поэтом других офицеров (например, молодого Лисаневича). В конце концов, болезненно самолюбивого, комплексующего Мартынова завести удалось». («Аргументы недели», 12 июля 2012.) «С близкого расстояния выстрелил в сидящего на лошади поэта (потому такой угол проникновения пули через тело). После чего бросился к Глебову: «Выручай, была дуэль с Лермонтовым без секундантов. Я его убил!..»
Тамара ДАДИАНОВА, доктор философских наук, профессор филологических наук. Тайны Михаила Лермонтова. Республиканская газета «Южная Осетия» №128, 10 октября 2013 г.
Опять туман на сумрачном Бештау…Уступы вековечные багря,Холодная июньская заряПрошлась росой по сонному каштану.
Но минул час – и нет уже тумана,Лишь облака разорванно летят,И небеса ожившие глядятНа пять голов земного великана.
Долины расплетённая корзина,Эола арфа, трав зелёный плед…Но дорог этот край невыразимоМне тем, что так любил его поэт.
Я снова здесь. Нелепая болезньСлучайно привела меня к Железной,Но жизнь его, как прерванная песнь,Давно звала из сумеречной бездны.
Я рано был бедою ослеплён,Я в детстве знал недетские печали,Но вот он, клён – его встречавший клён,Чьи ветви думы вечные качали!
Пора свои печали завершать:Своя утрата – это ли утрата?Я счастлив тем же воздухом дышать,Которым он дышал и жил когда-то.
И для меня особый альпинизм —Бродить по тропам в утреннюю пору,Где он лечил проклятый ревматизмУпрямым восхождением на гору.
И пусть твердят о нарушенье правил,Мартынов-де был колкостью задет —Он ничего на память не оставил,Лишь пулю – ту и тот лишь – пистолет.
Убит… Ещё один. Нелепый случай —Прибытие актёра на Кавказ?Поэты гибнут смертью неминучейОт зависти преследующих глаз.
Но эта смерть – из тех, когда нельзяНе думать об искусстве лицедеев.Спектакль у них на славу удался:Убит? Убит! Иначе, чем Рылеев.
Вот мостовая, знавшая его,Вот домик, ставший маленьким музеем,Мы на него отчаянно глазеем,Не находя такого ничего.
Но там, внутри, он думал и творилБольшой роман о странном офицере,Который, не мечтая о карьере,Героем стал, хоть свет не покорил.
И то, что вечно, вовсе не старо:Пусть этот миг не вечен под рукою,Но белое невечное пероВсё ищет встречи с вечною строкою…
(1983)Вавилонская башня
Мы строили путь осиянный,До неба добраться хотели,Но стали чужими друг другу, —Так сделал разгневанный Бог.Понять мы не в силах ни словаИз тех, что другие глаголят,Мы только себя понимаем, —Так сделал разгневанный Бог.
Тяжка ты, верховная кара!Ведь нынче – что башня до неба! —Халупу, и ту не построишь,На разных крича языках.О гордости, чести и славе,О верности и благородстве,О долге, о правде, о миреНа разных крича языках.
Все сдвинулись прежние меры,Все стёрлись былые значенья,Лишь деньги не вырвала буря,Но деньги не мерят всего.Великий хаос в ВавилонеОт грешного столпотворенья,Великая купля-продажа,Но деньги не мерят всего.
Несладко и с золотом нищим.Мы с грустью теперь вспоминаем:Был песней, связующей души,Потерянный общий язык.Когда-то ещё мы отыщемСогласья чарующий раем,Ласкающий грубые ушиПотерянный общий язык!
(1985, Трускавец)Вечерний свет
